Девушка с пистолетом

Интервью с чемпионкой мира по практической стрельбе Марией Гущиной.

От редакции.
На днях в московской Академии практической стрельбы довелось наблюдать тренировку нашей уже по-настоящему знаменитой спортсменки Марии Гущиной (неоднократная чемпионка мира, Европы, России, пистолет, IPSC). Знаете что удивило? Со стороны несведущему наблюдателю могло показаться, что маститый тренер (Алексей Рагозин) даёт урок начинающему стрелку, который беспрекословно выполняет указания наставника, буквально в рот ему смотрит. Так бы подумал и я, если бы не следил за участниками происходящего на протяжении всей их десятилетней совместной работы, по результату которой Маша уже много лет держится в тройке лучших стрелков России, смущая (и мотивируя) своими результатами сильную половину нашего «практического» сообщества. Мы с удовольствием публикуем интервью с чемпионкой, подготовленное Михаилом Михиным. Иллюстрации, в основном, из архива «КАЛАШНИКОВА».
Главный редактор, Михаил Дегтярёв

— Мария, как получилось, что ты увлеклась таким необычным для девушки видом спорта как практическая стрельба?

МГ: У меня очень хорошая мама и, как всякая мама, она хотела, чтобы я ходила на танцы, чтобы я пела и росла как все другие девочки. Но однажды в моё воспитание вмешался папа и, что называется, «спутал все карты». Он увлекался стрельбой и с удовольствием брал меня с собой на стрельбище. Причём это не было попыткой приобщить меня к стрельбе: я 11-летняя школьница, на дворе каникулы, делать особенно было нечего и стрельбище недалеко от дачи — это же отличная возможность провести время с отцом и на свежем воздухе.

Я понемногу помогала отцу — сначала заклеивала пробоины в мишенях, потом он научил меня пользоваться таймером, и я стала фиксировать его время, конечно, и сама попробовала стрелять. Совершенно для себя незаметно я втянулась и стала ездить с отцом на стрельбы как минимум раз в неделю. Поначалу не относилась к таким поездкам как к спорту или даже как к более-менее серьёзному увлечению. Скорее это было неким развлечением. Но отец постоянно мне что-то подсказывал, стремился научить, чаще всего в стиле «делай, как я!». Мне это было интересно, и я с удовольствием проводила время в компании отца и его друзей. А через некоторое время отношение к стрельбе изменилось, прежде всего для меня лично.

Несмотря на уже совсем новые обстоятельства, мама, в противовес отцу, стремилась и до сих пор стремится удерживать меня в русле «женственности». И я ей за это очень благодарна. Она одно время ездила со мной на соревнования, волновалась и переживала за меня. Мама как-то рассказала, что, если я на соревнованиях — она мне и позвонить лишний раз боится. А вдруг таким звонком победный настрой собьёт? Мама стреляла из пистолета ровно один раз, и этого вполне хватило для вывода «это не мой спорт». Первые мои серьёзные достижения для мамы стали не менее радостными, чем для меня. При этом ей хотелось бы, чтобы я была балериной или вязала бы крючком.

Мне было 12 лет, когда на стрелковом турнире в Питере мы познакомились с тренером, определившим в дальнейшем всю мою стрелковую карьеру — с Алексеем Рагозиным. С тех пор длится наше знакомство и партнёрство. Алексей стал человеком, в очередной раз значительно повлиявшим на мои взаимоотношения со стрелковым спортом. Изменился сам подход к стрельбе, изменились и эмоции. Прежде всего из-за необходимости неукоснительного соблюдения целого набора системных правил. Поездка на стрельбище с папой и поездка на стрельбище с тренером — это совершенно разные поездки, естественно, и с разными результатами. Я сразу же почувствовала — с тренером придётся вести себя иначе, выполнять ряд требований, развлечение стало уверенно сдавать свои позиции систематической работе.

— Как ты поняла, что теперь всё «по-взрослому»? Были какие-то внутренние ощущения, указывающие на правильность выбранного спортивного курса?

МГ: Однажды после соревнований Чемпионата Европы в Сербии я ощутила, что совершила очень сильный рывок, почувствовала заметный прогресс в своих умениях, хотя своими результатами на чемпионате была крайне недовольна. Но это была чёткая внутренняя уверенность — «расту!». Проверила себя на практике — и тут же «обстреляла» папу. Это было в 2010 году, и в то время я осознала, что из «неплохо стреляющей девочки» выросла в спортсменку с уверенными стрелковыми навыками. Папа, мне кажется, в тот момент был несколько обескуражен, но отцовская гордость за дочь победила все другие эмоции.

Я хорошо помню этот момент: мы приехали на какой-то небольшой матч в Германию и стреляли с папой в одном скводе, а после матча результаты объявляли в порядке от худших к лучшим. И он занял шестую строку, а я пятую. Мы оба были ошарашены, конечно. Но я думаю, отец был всё же очень рад за меня.

— Насколько часто приходится соревноваться со своим тренером?

МГ: На каждом матче мы обязательно соревнуемся между собой. Алексей старается меня «подстегнуть» разными способами, и часто ему это отлично удаётся. Дуэльная стрельба — это не поединок с самим собой, тут не всегда знаешь и понимаешь слабые места противника. И очень тяжело, когда на тебя начинает давить зрительская аудитория. Все ждут «великих свершений», это резко усиливает мандраж. Дуэли с Алексеем для меня лично не так затратны в смысле психологии, но они точно одни из самых зрелищных и вызывают у зрителей просто бурю эмоций. Мне бы очень хотелось посмотреть на такую дуэль со стороны (смеётся).

Кстати, если стреляю дуэль с другим мужчиной и выигрываю — обычная реакция окружающих такая: ну ты же нормальный мужчина, поддался девушке, проявил джентльменство. Со временем шутка про «поддавки» перестала быть шуткой и превратилась в ритуальную присказку. Я не против, так ведь всем проще стрелять со мной дуэли.

— Как окружающие относились к твоей спортивной карьере и достижениям?

МГ: Может быть, это прозвучит и удивительно, но я до сих пор стараюсь особенно не распространяться о своих спортивных достижениях, а одноклассникам как-то и вовсе не рассказывала. Так получилось само собой — никто не спрашивал, я и не рассказывала. Но ребята, конечно, потом всё узнали. Особого интереса это не вызвало, потому что мало кто понимал, что это вообще за спорт такой, чем же их одноклассница так увлечена. Постепенно интерес к моим спортивным победам нарастал, но скорее по причине нередких отъездов на соревнования. А вот моим близким друзьям я немало рассказывала о стрелковом спорте.

В обычной жизни, конечно, «стрелковые» разговоры не очень популярны, в основном люди далеки от стрельбы. Иногда задают довольно одинаковые вопросы — «а сильная ли отдача?», «часто ли попадаешь?», «больно ли стрелять?», подружки часто спрашивают «а ты все десяточки выбиваешь?».

Лично я в повседневной жизни стараюсь вообще не демонстрировать свою принадлежность к стрелковому спорту. Поймите правильно — я же девушка, мне хочется быть женственной, а тут пистолеты, патроны, пальба и армейская дисциплина! А вот у подруг по спорту нередко бывает наоборот. Многим нравится ассоциировать себя с таким мужественным спортом. Но с женским колоритом: то кто-то расписные узорные «щёчки» на пистолет поставит, то покрасят в розовый цвет магазины под цвет розового стрелкового костюма. И это, я считаю, нормально, девочки есть девочки!

— Бывает ли так, что чемпионке мира хочется пострелять не во имя спорта, не для тренировки, а лично для себя?

МГ: Да, так бывает. Больше расскажу — бывают и такие периоды, когда пистолет в руки брать не хочется категорически. После чемпионата Европы-2016 я очень сильно устала, прежде всего морально, хотелось отдохнуть от оружия. А прошлым летом совершенно обратная ситуация была: у меня была травма колена, стрелять было нельзя, а хотелось сильно-сильно! Но когда стрельба становится частью жизни, личное желание или нежелание уступают место необходимости. Конечно, я могу прийти в тир и просто так, для забавы сжечь очередные 150 патронов, но каждый раз возникает вопрос о целесообразности и мотивации. Зачем мне это нужно?

— Что делать в таких случаях, когда ощущаешь усталость от оружия? Надо себя перебороть и заставить стрелять или лучше подождать?

МГ: Психологически комфортнее, конечно, подождать немного.

— С кем сложнее соревноваться, с мужчинами или с женщинами?

МГ: С мужчинами, конечно, соревноваться сложнее. Но сейчас ситуация с половым составом стрелков меняется — очень много женщин приходит в тиры. И они ведут себя отлично от мужчин, они готовы буквально рвать и метать, несмотря ни на какие препятствия. У мужчин такого не наблюдала уже давно.

В 2016 году на Чемпионате Европы я выступала за мужскую сборную России, хотя раньше всегда соревновалась в составе женской сборной. Когда стреляешь с женщинами, напряжение внутри сквода, конечно, запредельное, накал эмоций фантастический, вот-вот посыплются искры! При этом все видят в других спортсменках только соперниц и чаще всего напряжённо молчат.

В мужской сборной атмосфера совершенно иная — дружеская, более расслабленная, с шутками-прибаутками, соперничество уступает первые роли товарищеской и дружеской поддержке. В этом смысле женщинам-стрелкам я не завидую. Хотя с мужчинами соревноваться и сложнее как со спортсменами, но психологический климат в мужском коллективе более благоприятный.

— Думаю, не всем стрелкам-мужчинам легко даётся поражение, тем более, поражение, нанесённое девушкой. Есть ли какое-то недопонимание среди мужчин-стрелков по этому поводу?

МГ: Бывает такое недопонимание. Особенно среди не очень знакомых стрелков. Редко бывают и какие-то подначки, но до выяснения «кто же круче» ни разу не доходило. Просто играет роль стереотип — мужчина больше подходит для такого дела как стрельба. Вынуждена раз за разом этот стереотип разрушать личными спортивными достижениями (смеётся).

— Как иностранные стрелки относятся к нашим, российским чемпионам?

МГ: Наши, российские стрелки в мировом рейтинге сейчас на хороших позициях, мы лидируем. И русских спортсменов хорошего класса стало много, русские, можно сказать, массово занимают призовые места.

— Что сложнее — набрать очки и опыт, соревнуясь с самим собой, или «обстрелять» в дуэли живого соперника?

МГ: Одно без другого не работает. Я постоянно слежу за собственными результатами и нередко удаётся их улучшить, соревнуясь с собой. Я одна в тире, я никого не победила, но результат у меня стал лучше, чем на прошлой тренировке. Это, естественно, радует. Но и соревнования с другими стрелками очень важны.

— Куда, к каким спортивным высотам стремится чемпионка мира? Ведь ты же и так лучший стрелок?

МГ: Я такое мнение не разделяю. Даже в России, не говоря уж про остальной мир, есть стрелки обоего пола, с которыми мы постоянно «рубимся», в полную силу и я выкладываюсь до последнего. Мне есть и на кого ровняться, и с кем посоперничать. Описанная обстановка по-спортивному здоровая, она держит в некотором напряжении, мотивирует бороться и развиваться.

— Есть ли в женской практической стрельбе место вопросам моды и красоты?

МГ: Да, внешний вид очень важен, причём не только для женщин. Сейчас появилось очень много специализированной стрелковой женской одежды, и женщины, естественно, отводят не последнюю роль дизайну своей одежды и экипировки. Выглядеть на стрельбище принято круто. Существует и мода — сейчас, скажем, в моде шипованные кроссовки Salomon, раньше на их месте были Nike.

— Одежда и экипировка — могут ли они дать прирост спортивных результатов?

МГ: Логически рассуждая — нет. Но когда ты можешь позволить себе выглядеть хорошо — получаешь должный спокойный настрой, это уже небольшое преимущество.

— Чем чемпионка мира увлечена в жизни, кроме стрельбы?

МГ: Учусь в педагогическом ВУЗе, буду лингвистом. Изучаю французский и английский языки. Два года назад получила документы на право управления мотоциклом и с удовольствием занимаюсь такой не очень известной мотодисциплиной как стантрайдинг. Это выполнение разных зрелищных трюков на мотоцикле, заносы, езда на заднем и переднем колесе и прочее. Лет в 13–14 мне хотелось что-то готовить, я увлеклась кулинарией. Потом всё прошло. В крайнем случае, естественно, яичницу приготовлю без запинки (смеётся).

— В так называемой «обычной» жизни стрелковая спортивная слава вам как-то помогает?

МГ: Пожалуй, нет. Без очереди никуда не пропускают, в лицо на улице не узнают.

— Каковы для вас итоги прошлого, 2016 года и что ждёте от 2017 года?

МГ: 2016 год был сложным, а 2017 будет ещё сложнее. Ждём сильных соперников на ЧМ-2017 — Аргентина, Бразилия, США, таких сильных команд будет не меньше пяти. И всех нам надо будет победить.

— Каково на вкус ощущение победы?

МГ: В нём всегда есть лёгкий привкус горечи, особенно после анализа своих ошибок. Единственный раз в жизни, на кубке России в Тольятти, я была собой довольна целиком и полностью. Тогда я, кстати, заняла второе место, а на первом был Алексей Пичугин. Выступила стабильно, ровно и гордилась собой. С тех пор такого же «чистого» ощущения не испытывала. Наверное, становлюсь опытнее (смеётся).

— Заключительную часть нашего интервью предлагаю посвятить оружейным вопросам. Расскажи, пожалуйста, из какого пистолета тебе пришлось стрелять впервые в жизни?

МГ: Свои первые три выстрела я сделала в возрасте 9 лет. На каких-то незначительных соревнованиях за рубежом мне дали выстрелить несколько раз из пистолета Макарова. Если же говорить о начале «осмысленной» стрелковой карьеры — это был пистолет «Викинг».

— Как в дальнейшем складывались твои личные пистолетные предпочтения? Что рекомендовал выбрать твой тренер?

МГ: В хронологическом порядке моя история общения с пистолетами началась с ПМ, потом был отечественный спортивный пистолет «Викинг», на смену ему, причём довольно надолго, пришли австрийский Glock и словацкий Grand Power. Причём из «глока» я стреляла преимущественно в России, а на зарубежные европейские соревнования ездила со словацким оружием.

Почему так? У меня есть ощущение, что Glock всё же не лучший пистолет для нашего спорта, для меня он тяжеловат даже не по весу, а по сумме ощущений. Это был сложный период выбора наиболее подходящего для меня оружия, всё же австрийский и словацкий пистолеты ну очень разные. Позже я попробовала итальянский пистолет Tanfoglio и скоро перешла исключительно на это оружие. Больше года назад сменила «итальянца» на CZ и сейчас стреляю из чешского пистолета.

Итальянский пистолет, безусловно, хорош, но он всегда разный, его очень сложно настроить под себя таким образом, чтобы он вёл себя единообразно и предсказуемо. А если речь идёт о двух разных экземплярах одинаковой модели — то и вовсе не угадаешь. Пистолет крайне восприимчив к патронам, валовым отечественным барнаульским патроном из него не очень-то и постреляешь, особенно тяжек первый выстрел — взвод не продавишь! CZ в этом смысле, конечно, куда более комфортен. Из моего личного опыта скажу — что-то однажды ломается в любых пистолетах, но запчасти для CZ найти проще и они заметно дешевле.

«Экономика» владения пистолетом, кстати, очень чувствительный для российского стрелка фактор. Пример из практики: поскольку Эрик Грауфель (Eric Grauffel), многократный чемпион мира, имел отношение к пистолетам Tanfoglio, то и цена запчастей и аксессуаров к этому оружию немедленно подросла. А как же иначе, это же выбор суперчемпионов. Среди множества разнообразных пистолетных аксессуаров итальянцы выпустили на рынок особую металлическую крышку («пятку») для магазина — красивую, с логотипом, эксклюзив! А закрепили её в конструкции не так, как это обычно делается, при помощи выступа в металле, а с помощью микровинтика. И на матче, где необходимо быстро разобрать и почистить оброненные в грязь магазины, ты думаешь не о скорости, а о крышечке за 80 долларов, которую надо открутить специальной отвёрткой и не потерять впопыхах микроскопический винтик.

— Какое оружие из всего опробованного ты назвала бы самым комфортным для себя?

МГ: CZ и Tanfoglio. CZ, в принципе самый для меня комфортный пистолет, «итальянец» — только при условии необходимого финансового обеспечения, этот пистолет всё же дорог и в приобретении, и в эксплуатации, и в ремонте. А вот Glock я из своего списка предпочтений вычеркнула бы совсем.

— Из какого оружия пострелять хотелось бы, но пока не было возможности?

МГ: Какую-то конкретную марку или модель не назову, пострелять хотелось бы из пистолетов open-класса. Очень интересно попробовать стрелять из револьверов. Да и всё, пожалуй. Я поясню: у меня есть интерес к оружию, но не фанатичный. Я аккуратно дозирую такой интерес, не забывайте, что я девушка.

— К чему у тебя лежит душа, кроме пистолета? Была ли возможность попробовать другое оружие?

МГ: Мне очень понравилось ружьё. Моя подруга, Маша Шварц, дала возможность попробовать стрельбу из ружья — это просто прекрасно! Пробовала и карабин, но к нему отношение сложилось спокойное и ровное, карабин он и сам такой — размеренный. Ружьё — совсем другое дело: скорость, мощность, экшн! Останавливает только одно: для девочки ружьё всё же очень серьёзное оружие, нужно знать меру. Летом, естественно, ходишь с синяками, нагрузка на позвоночник повышенная, спина нет-нет да и напомнит о себе. Вот такова плата за удовольствие пострелять из ружья.

— Не раз видел, как топовые стрелки иногда демонстрируют некую «стрелково-цирковую программу», поражая воображение зрителей своим мастерством. Есть ли нужда в таких навыках для спортсмена?

МГ: Да, я думаю, такие «трюки» необходимо уметь проделывать. Например, Виталий Крючин в демонстрационных целях метко стреляет от бедра или укладывает точные выстрелы в узнаваемую мелодию — но это именно его личные трюки. В таком деле важно выработать свой персональный навык, выдать что-то необычное, не подсмотренное у других. Не одна тысяча патронов сгорит в тренировке такого «фирменного» навыка. На соревнованиях, естественно, такие навыки никак не пригодятся, это не спорт.