А вот в НИР-5, на которую, в числе прочего, ссылается отчёт, легендарное сочетание четвёрки и семёрки (47) присутствует. Программа этой научно-исследовательской работы была утверждена ещё в начале 1947 и изначально в графике работ исследования плеча отдачи на кучность боя отсутствовали. Этот фактор был отработан позднее, в 1949 году.
Для проведения исследований приклад опытового автомата был оборудован алюминиевой конструкцией, позволяющей регулировать по высоте относительно оси канала ствола точку приложения упора к плечу и, одновременно, высоту гребня.
Для обеспечения возможности прицельной стрельбы на автомат были установлены дублирующие прицельные приспособления, состоящие из целика на П-образном основании и высокой мушки.
Доработанный таким образом автомат и использовался в ходе НИР-5 в 1949 году для оценки влияния величины плеча отдачи на кучность боя АК при стрельбе короткими очередями из положений лёжа с упора и без упора.
Под плечом отдачи в эксперименте подразумевалась длина перпендикуляра, опущенного из мгновенного центра вращения оружия на направление оси канала ствола оружия.
Результаты стрельб приведены в таблице.
Если рассматривать табличные значения усреднённо, то вертикальное перемещение приклада относительно нормального положения вверх в целом положительно влияет на кучность стрельбы. Даже с учётом «поплывших» значений Сб при стрельбе без упора, поскольку это следствие недостаточной жёсткостью конструкции дубль-приклада из-за которой опытовое оружие приобрело возможность поворота относительно оси, параллельной оси канала ствола (это отмечено в отчёте).
Однако, вывод испытателей звучит однозначно: «Изменение конструкции приклада АК с целью уменьшения плеча отдачи практически нецелесообразно». Почему?
Дело в том, что в середине 40-х годов ХХ века, сразу после окончания Великой Отечественной войны, абсолютное большинство причастных к разработке и испытаниям оружия специалистов имели практическое представление о реальных боевых условиях, где ответный огонь противника быстро объяснял смысл понятия «поражаемое пространство» даже бойцам с образованием на уровне трёх классов начальной школы.
Пояснение к выводу звучит следующим образом: «…Достигаемое при этом улучшение кучности боя неизбежно сопровождается необходимостью в высокой откидной мушке и стоечном прицеле, ухудшением изготовки стрелка и увеличением уязвимости стрелка…». Точка.
К сожалению, в настоящее время математика боя в части вероятности поражения (уязвимости) бойца огнём противника в нашей стране отсутствует как класс. В «отреформированной» структуре МО РФ этим просто некому заниматься.
Конечно, чисто теоретически, надобность в научном подходе в процессе эволюции отечественного военного дела могла отпасть по неведомым объективным причинам. Но, что-то мне подсказывает, что причина складывающегося положения в активном замещении глубоко профессионального подхода к предмету универсальными решениями из области «эффективного менеджмента».
Далеко за примером ходить не надо. В советские времена оптические приборы, устанавливаемые на боковую планку АК разрабатывались с учётом обеспечения возможности использования штатной «механики» и располагались, иной-раз, непомерно высоко относительно лини оси канала ствола.
В XXI веке российская армия избавилась от «плохой» боковой планки, заменив её на верхнюю «пикатинни» и отменив кому-то показавшиеся архаичными требования по «механике».
На снабжении МО РФ появился коллиматорный прицел 1П87, компоновка которого бездарно скопирована с прицелов, оптимизированных для AR-подобных систем с низким относительно гребня приклада расположением планки «пикатинни».
В результате вынужденно изменившейся изготовки фронтальная площадь стрелка с новым стрелковым комплексом существенно выросла, а значит и повысилась его уязвимость к огню противника.
Конечно, если рассматривать современный войсковой бой исключительно как беготню в полный рост со стрельбой из автомата в секторе 360°, придираться к прикладке бессмысленно. Вопрос только в том, насколько шаблоны из компьютерных игр и отдельные тактические приёмы спецназов применимы в отношении основного образца стрелкового вооружения для армии. Кто-нибудь из представителей современной военной науки думает об этом? Я не уверен.
Такая вот, несколько неожиданная связь, между прошлым и настоящим образовалась у меня в голове при подготовке коротенькой заметки об истории АК. Истории рождения легендарной системы, в совершенствовании которой практически с момента рождения принимали участие сотни специалистов, помогавших М. Т. Калашникову из просто автомата сделать лучший автомат — икону советской оружейной школы.
