Как-то довелось мне услышать мнение психологов о вреде отрицающих формулировок, используемых в голосовых командах или шрифтовых указателях для аварийных ситуаций в людской среде, не имеющей профессиональной (контраварийной, например) подготовки. Смысл сказанного сводился к тому, что и так уже перегретый опасностью мозг человека любой запрет может просто «взорвать», полностью лишив его носителя способности действовать адекватно непростой ситуации. Типичный пример — табличка «Выхода нет», вселяющая невероятную «уверенность» в человека, ищущего эвакуационные пути в горящем здании. И совсем другое дело — указатель на аварийный выход. Казалось бы, тут ещё можно вспомнить оптимиста и пессимиста, которые видят на кладбище одни «плюсы», и одни кресты соответственно, но ниже речь пойдёт не о смешном…
Журнал «КАЛАШНИКОВ» многократно обращался к теме положения дел в российской оружейной отрасли с самых разных точек зрения. Нажили мы и «доброжелателей», но нашли и поддержку, в том числе, как ни странно, со стороны государственных служащих, так или иначе связанных с отечественной оружейкой и понимающих несовершенство современных останков некогда мощнейшей и эффективной системы. В чём заключается проблема отрасли? Вряд ли ответ на этот вопрос может быть коротким…
Всё, что связано с разработкой, испытаниями и производством боевого и гражданского оружия в нашей стране разрушалось постепенно и планомерно — в полном соответствии с вектором, определённым началом 90-х годов для всех секторов отечественной промышленности, армии, системы образования. В итоге, к концу 10-х годов?XXI века мы имели очевидно ограниченно дееспособную отрасль, которую начал окончательно добивать человеческий фактор — профессионалы старой школы начали сдавать позиции сбивающимся в крепкие кучки воинствующим дилетантам, которым не терпелось примерить на себя наряд «эффективного менеджера», применив на практике зарубежное образование и опыт работы в «кока-колах». И ведь нельзя же предположить, что вся эта публика сплошь дураки. Проблема мне видится в том, что среди современных управленцев оказалось исчезающе мало специалистов, способных найти в себе силы для поиска общего языка с теми, кто не раз доказывал свою профпригодность решением очень и очень непростых задач.
Я бы применил здесь определение «синдром ток-шоу» — в моём понимании так наилучшим образом можно описать ситуацию, когда популярность и вес приобретает не занятый делом, но не умеющий себя «преподнести» профессионал, а обладатель длинного языка, бесстыжий агрегатор чужих идей, просто амбициозный эрудированный выскочка.
Как ни странно, многолетних «титанических» усилий инициативных бестолочей всё же оказалось недостаточно, чтобы разрушить российскую оружейную отрасль до основания и, казалось бы, есть, что и кому восстанавливать.
Однако с моей точки зрения, с учётом реального положения дел не только внутри страны, но и в мировом оружейном деле, локомотивами процесса должны стать профессионалы, которым ближе амплуа строителя, а не реставратора. Строителя с хорошей памятью и бесконечным уважением к талантам оружейников старой школы с реальными заслугами и материализованными результатами. Созидателя, способного поставить на место авантюристов и тонко работать с изобретателями (изобретатель и конструктор — совсем не одно и тоже).
В общем, не то, чтобы я вижу «одни плюсы», но точка невозврата пока ещё впереди и одной из причин моего умеренного оптимизма являются недавние шаги российского правительства, предпринятые именно в стрелковом направлении.
История началась в январе 2012?г., когда на совещании в Ижевске, проходившем под руководством заместителя председателя правительства РФ, председателя коллегии Военно-промышленной комиссии РФ Дмитрия Рогозина было принято решение о создании при ВПК Межведомственной рабочей группы (МРГ) для выработки перспективных технических требований к боевой экипировке военнослужащих и её отдельных систем и проведения испытаний в условиях, приближённых к реальному боевому применению. Руководителем МРГ был назначен полковник Олег Мартьянов, отвечающий в ВПК за вопросы, касающиеся боевого (в том числе специального) оружия, средств экстремальной медицины и боевой робототехники.
Описание целей/задач МРГ и регламент её работы занимают несколько страниц убористым текстом, тогда как смысл всей деятельности группы я бы охарактеризовал одним простым словом — координация.
Изначально в состав группы вошло огромное число самых разных специалистов, что было обусловлено открытым характером проекта и желанием дать возможность заинтересованным сторонам как минимум встретиться и обменяться мнениями по общим вопросам. В процессе деятельности МРГ произошла естественная фильтрация дееспособного и активного ядра, результаты работы которого пока малозаметны непосвящённой аудитории, но они есть.
Возможно у кого-то из читателей обязательно возникнет вопрос: «Недавно? 2012 год?». Да, несколько лет, прошедших с момента создания МРГ в сравнении с двумя десятилетиями разброда и шатания не просто немного, а ничтожно мало. Только-только начало происходить становление МРГ, как дистанционно работающего коллектива, члены которого способны дополнять друг друга знаниями и уникальным практическим опытом. Едва наметилось их понимание формата работы на общий результат, как представителей иногда конкурирующих организаций…
Но, пожалуй, достаточно общих фраз. В следующем номере «КАЛАШНИКОВА» мы начнём рассказывать о практической работе МРГ, познакомим читателей с реальными во всех отношениях людьми из её состава и, поверьте, это будет интересно не только любителям боевого оружия.
